В Дону - пусто, зато на рыбном рынке густо

Дон и его устье когда-то считались «рыбным Клондайком» России, а ныне поголовье донской рыбы находится под угрозой исчезновения.

В середине прошлого века, как гласит предание, даже архив ростовской Думы за несколько десятилетий был продан для упаковки донской сельди — и часть городской истории уже не подлежит восстановлению. А ныне вместе с архивом может исчезнуть и сама рыба, особенно осетровые, которых ростовские рыбаки еще лет 20-25 назад ловили даже на обычную удочку с поплавком.

Сейчас же поймать в Дону взрослого осетра — событие из области фантастики.

Ловля осетра в открытом море запрещена еще в 1962 году. А вот запрет на речной вылов практически на всей территории страны введен лишь в конце 90-х. Впрочем, запреты не помогают. Так, например, зимовать осетр уходит в ямы, которые расположены в украинской половине Азовского моря, где их, как утверждают все донские рыбаки, просто вычерпывают наши «самостийные сусиди». Эту информацию не опровергает и руководство рыбоохранных ведомств.

Причин исчезновения рыбы в Дону много — это и браконьерство, и интенсивное судоходство, и вневедомственная чехарда. К тому же экосистемы — вещь чрезвычайно сложная и зависящая от множества самых разных факторов. К примеру, от среднегодовой силы и направления ветра. С каждым годом это влияние увеличивается, хотя и предпринимаются попытки как-то изменить ситуацию. Еще несколько лет назад была достигнута договоренность с Цимлянским и Веселовским водохранилищами о том, что в определенные сроки будут производиться так называемые пропуски воды, которые, по идее, должны были улучшить условия для естественного размножения рыбы.

Но видимого эффекта это не дало. Надежда — на искусственное разведение осетров.

Первые попытки искусственного разведения осетровых (кстати, именно их, а не лососевых всегда называли «красной» рыбой — от слова «прекрасная») стали предприниматься ещё в начале 50-х прошлого века. В итоге был накоплен достаточный опыт, а вот рыбы в Доне все равно не хватает.

Сегодня в российских водоемах обитает порядка десяти промысловых видов осетровых, из которых легче всех искусственно разводить стерлядь. Но она наименее ценна в промысловом отношении. Поэтому рыбоводы разводят в основном осетра.

Технология выращивания осетра в неволе достаточно проста — икра оплодотворяется, затем малек выпускается в естественные условия — в реку. А здесь большая часть мальков погибает. По словам сотрудников Азовского НИИ рыбного хозяйства (АзНИИРХ), тот объем рыбы, который сейчас выращивается на рыбозаводах, позволяет лишь поддерживать популяцию, что называется, на плаву. О каком-либо промысле искусственно выращенной рыбы речи не идет. Да такой задачи и не ставится: главное сейчас — не потерять то, что есть.

Осётр подвержен генетическим воздействиям, что и человек. Снижение численности осетра приводит к тому, что рыба становится более слабой, чаще болеет, медленней развивается… Хотя организм рыбы намного проще, чем у млекопитающих. Поэтому дрейф генов не представляет какой-то серьезной опасности. Тем более, что у осетров есть такая особенность: потомство определенного вида может появляться от двух самцов, даже если и самок этого вида уже не осталось. Кстати, доля самок должна составлять около половины, в то время как сейчас, по некоторым данным, эта цифра не превышает 10-15%.

Хотя в целом геном осетра еще мало изучен, но уже можно говорить, что некоторые знания о нем наработаны. В том же АзНИИРХ разработан ряд рекомендаций, как сохранить рыбу в маточном стаде. В 2004 году начато создание криобанка спермы элитных особей осетра, которые в дальнейшем могут стать основой для разведения устойчивого и выносливого стада. При речь не идет о какой-либо трансгенной инженерии. Так что злобные осетры-акулы вряд ли появятся в донских водах.

Главное же то, что изучение и разработка технологий не есть панацея, хотя бы потому, что искусственное размножение осетра заканчивается выпуском его на свободу. А там его уже поджидает множество врагов, начиная от щук и окуней и заканчивая браконьерами. Хотя и эта проблема решаема, если выращивать осетров в закрытых водоемах. Существует даже определённый мировой опыт.

В 70-х годах СССР подарил Франции несколько сотен ленских осетров. Нация гурманов отблагодарила советских друзей морским судаком, который у нас благополучно погиб. А Франция сейчас ежегодно производит порядка десяти тонн черной икры в год, что составляет 20 % от объёма официального российского производства.

И это при том, что до распада СССР именно он занимал лидирующее положение по поставкам на мировой рынок икры и осетрины. А сейчас лидирует Иран, опережая Россию почти в 5-7 раз. Многие специалисты считают, что нашим соседям удалось достичь такого превосходства за счет госмонополии на добычу и производство осетра.

Из-за угрожающих размахов браконьерства свой план донские рыбаки не выполняют уже на протяжении многих лет. Если еще каких-то лет шесть-семь назад ученые Азовского научно-исследовательского института рыбного хозяйства позволяли рыбакам вылавливать по несколько десятков тысяч тонн судака, то сегодняшний лимит по вылову этой ценной породы идет уже на сотни тонн. Да и этот план донские рыбаки не выполняют уже много лет.

Тем не менее, на рынках Ростова всегда можно приобрести осетрину или икру. Хотя продавцы и не скрывают, что везут ее в основном из Астраханской области и ловят на Каспии. О происхождении тоннами «всплывающей» на донских рынках рыбы догадаться не трудно. Практически к каждой торговой точке тянется цепочка легализации браконьерской добычи.

Одним из немногих достижений в борьбе с незаконным оборотом рыбы можно назвать свернувшуюся торговлю на некогда «рыбной визитке» Ростова — улице Всесоюзной, где ещё недавно можно было круглосуточно и в любых количествах затариться икрой или балыком. Теперь здесь не увидишь дерзких вывесок вроде: «Всегда в продаже свежая осетрина» или нехитрой конспирации — баночек с землёй, указывающих на то, что в продаже имеется черная икра.

Санкции, применяемые к нелегальным торговцам, явно неадекватны — административное взыскание, которое обычно предусматривает лишь штраф в пару-тройку тысяч рублей. Для торговцев судаком или осетриной это копейки. Вся проблема в том, что на сегодняшний день в России нет закона, позволяющего проверяющим службам взять под контроль торговцев на рынках, требовать у них документы не только о качестве рыбы, но и о том, где и у кого она была приобретена, устанавливая, каким образом рыба попала на прилавок.

Другая проблема, по словам заместителя директора управления Госторгинспекции по Ростовской области Анатолия Лессового, заключается в том, что обычно администрации рынков не требуют от продавцов документов, подтверждающих качество и безопасность продукта.

«В связи с этим мы поручаем местным органам самоуправления, на чьих территориях находятся рынки, обязать их руководителей обеспечить исполнение санитарных норм и требований правил торговли, в противном случае — приостанавливать торговлю рыбой», — говорит Анатолий Лесовой.

Ну а пока рыбные ряды донских рынков продолжают поражать своим изобилием — вопреки расчётам ученых и печальной статистике рыбоохраны.

Борис Андреев